Коллеги, сегодня мы публикуем на нашем блоге интервью Александра Каневского, преподавателя программы Executive MBA ИБДА РАНХиГС при президенте РФ, профессионального режиссера, 15 лет руководившего Мастерской артистов мюзикла в Государственном музыкальном училище им. Гнесиных, 10 лет являвшегося главным режиссером московского театра «Царицыно».

Что общего у менеджера и режиссера? Зачем бизнесмену разбираться в искусстве? Почему лидеру нужно быть хорошим актером? Зачем слушатели программы Executive MBA ставят на занятиях «Вишневый сад»? Ответы на эти и другие вопросы читайте в материале

- Кто ваш любимый кинорежиссер?

- Ингмар Бергман.  В его творчестве очень сильно жесткое психологическое начало и велика склонность к формальным изыскам. Еще я очень люблю работы Анджея Вайды, польского режиссера.

- А что вы думаете об американском кинематографе?

- Безусловно, там есть талантливые режиссеры, которым удалось создать свою собственную культуру. Их главная находка – каждые 15 секунд создавать для героя преграду. Совершенно понятно, что он все преодолеет, но как? Какие инструменты использует? Удастся ли ему сделать все возможное? И кто ему будет в этом мешать? Зритель пытается найти ответы на эти вопросы, что позволяет режиссеру держать его в напряжении на протяжении всего фильма. Учитывая то, что финал большинства из этих фильмов мы легко можем предсказать, это действительно феномен, который следует изучать и брать на вооружение не только театральным режиссерам, но и бизнесменам.

- Сейчас с развитием Интернета все больше людей снимают фильмы самостоятельно. Как вы к этому относитесь?

- Мне кажется, это не совсем искусство. Если тебя не интересуют люди, для которых ты что-то делаешь, не делай этого. Нельзя говорить, что ты ценишь людей, их время и внимание, делая что-то «на коленке». Чтобы творчество было по-настоящему обращено к людям, нужно работать на профессиональном уровне, тогда эта деятельность превращается в искусство, а это всегда было элитарной деятельностью, доступной не каждому.

- А как же тогда актерские курсы, которые сейчас читают практически везде?

-  Я знаю о таких курсах и даже преподаю на одних из них. Когда я спрашиваю у слушательниц, зачем им это обучение, они совершенно серьезно говорят: «Мы бы хотели работать в театре». Но такой ответ – это просто кощунство по отношению к этому виду искусства! Люди десятилетиями учатся, овладевают профессией, посвящают всю жизнь поиску себя, перенимают мельчайшие детали поведения своих персонажей. А тут кто-то собирается стать профессиональным актером, просто закончив курсы!

Да, бывают чудеса - люди, одаренные от природы, но мир уже другой. Сейчас в актерской профессии нужны подготовленные люди с мобильной нервной системой, готовые посвящать много времени работе. Актерство не может быть «сбоку», это не профессия - это образ жизни. Мы, к сожалению, живем в век имитации. Можно имитировать кино, театральную подготовку (смеется), но актер – национальное достояние, и этого сымитировать нельзя.

- Но тогда получается, что для слушателей программы EMBA ваша дисциплина – это также своего рода курсы. Значит, они тоже гонятся за чем-то подобным?

- Слушатели не считают себя звездами и уж тем более не хотят работать в театре или кино. Это взрослые успешные люди, которые давно выбрали свой путь. Поэтому у меня нет цели научить их вживаться в образ, чувствовать персонаж и т.п. Моя цель, когда я преподаю на курсах Executive MBA, – обратить внимание слушателей на то, как выстроить свой образ во времени и пространстве, как правильно держаться в публичных выступлениях, как доносить информацию, как правильно стоять…. Для этого нужно видеть себя, как собственное отражение в зеркале, воспринимать свой образ в мельчайших деталях…

Моя задача во время занятий со слушателями программы Executive MBA - вызвать интерес  к искусству в целом и к театру в частности. Когда я говорю с ними, цепляю какие-то области культуры, рассказываю то, чего раньше они не знали, помогаю взглянуть на искусство под другим углом. Многие увлекаются этим, потом звонят, пишут. В любом случае они остаются благодарны, что я обратил их внимание на вещи, которые раньше ускользали от них.

- Как долго вы преподаете на программе?

-  Уже несколько лет. Сначала я преподавал только на программе Executive MBA, потом руководство предложило распространить этот опыт дальше. Например, у MBA это факультатив. 2 года назад мы сделали пробный шаг: предложили слушателям посетить это занятие как необязательное дополнение к программе и смотрели, сколько человек запишется. Записалось очень много, и это продолжается из года в год.

- А для обучения вы используете систему Станиславского?

- Эта система сейчас принята за абсолют, хотя на самом деле Станиславский не создал что-то принципиально новое, он сгруппировал огромный пласт информации, который уже существовал в театральном мире. Он цеплял наиболее удачные приемы из одной системы, другой, третьей… соединял их вместе и в результате получил собственную эффективную программу подготовки актеров. Станиславский пытался помочь людям, которые не умеют играть. Это была подсказка для тех, кто не мог найти что-то интуитивно.

Система оказалась очень эффективной, поэтому вокруг нее возникла мощная идеология. Она начала овладевать людьми, и они стали ей подчиняться. В этом смысле система, которая несет много хорошего, получила возможность оказывать слишком сильное влияние, стала единственной в  СССР, но существуют и другие приемы обучения актерскому мастерству. Например, мой учитель Ю.А. Завадский использовал совершенно самобытную технику. Его любимым актером был Ростислав Плятт, который не мог играть, если Завадский не нарисует ему лицо. Это мог быть грим на его собственном лице, набросок карандашом или что-то еще, но ему важно было именно увидеть этот образ так, как его видел режиссер. Глядя на этот  эскиз, Плятт начинал играть. У Ю. Завадского был полный стол карандашей, которыми он пользовался, когда рисовал наброски образов. Один из них он подарил мне, и я до сих пор его храню.

- На ваших занятиях слушатели программы Executive MBA ставят отрывок из пьесы «Вишневый сад». Зачем они это делают?

- Мы не ставим его, а скорее читаем в лицах. Для этой цели я выбрал место из пьесы, где Лопахин предлагает проект спасения вишневого сада. Сделал это, потому что этот момент близок слушателям, и это хороший пример мотивации. Мотивация и цель – это основные составляющие актерской профессии, и это предельно корректно написано у Чехова. Каждый раз во время обсуждения этого отрывка разгораются баталии. Всегда кто-то задает вопрос: «Почему Лопахин хочет это сделать?» Тогда у слушателей появляется желание ответить. Иногда они высказывают свою личную позицию, но иногда отвечают со стороны персонажа. Это гораздо интересней, потому что помогает им вжиться в роль, посмотреть на события с другой стороны, а этого навыка нам всем очень часто не хватает в реальной жизни, а тем более в бизнесе.

- Как вы отнеслись к тому, что вам предложили вести дисциплину для слушателей программы Executive MBA?

- Мне это совершено не показалось странным. В свое время я занимался социокультурными практиками, близкими к игротехнике, на основании которых я и строю свои занятия. Видите ли, люди постоянно играют какую-то роль, и то, насколько хорошо мы делаем это, определяет нашу успешность. Как только люди входят в контакт друг с другом, становятся публичными, они должны задуматься, как они выглядят, что они несут, как повлиять на природные вещи, которые заложены в них: что может помешать, что может помочь. Нужно задуматься, как бороться со своими комплексами. Любой публичный акт соответствует или умению использовать трибуну, или страхом публичной деятельности. Ты можешь быть замечательным, образованным, прекрасно разбираться в предмете, но неумение реализовать себя публично может тебе помешать. Именно поэтому многие политические фигуры берут уроки актерского мастерства. Навык публичного общения либо развивается, либо, если он не востребован, начинает отмирать. Умение выступать публично нужно всем слушателям программы Executive MBA, потому что они лидеры, им нужно уметь вести за собой людей. А без знания хотя бы основ актерского мастерства сделать это крайне сложно.

- Считается, что люди искусства плохо разбираются в бизнесе. А бизнесмены плохо разбираются в искусстве. Так ли это?

- Я не думаю, что здесь есть какая-то зависимость. Знаю многих деятелей искусства, которые являются замечательными менеджерами собственной жизни, и многих менеджеров, которые прекрасно разбираются в искусстве. Это утверждение, наверное, больше характерно для гениальных художников и музыкантов, но их искусство - это «искусство одиночек», а люди театра находятся в связи с большим социумом. И чтобы жить в нем, им нужно уметь приспосабливаться к нему, а иногда и управлять им.

- Режиссер – это своего рода менеджер. Как вы думаете, может ли он создать свой успешный бизнес? А менеджер стать хорошим режиссером?

- Менеджер и режиссер – это одна профессия. В основе русского слова «режиссер» лежит французское régisseur — «заведующий» и латинское rego — «управляю».

- А нужно ли бизнесмену разбираться в искусстве?

-  Искусство – это зона реанимации. Посмотрите, общество развивается, формулируя новые смыслы, историю, технологии, значит, существует какая-то реанимирующая кровеносная система. Человечество создавало и продолжает создавать эту систему. Искусство – это своего рода стабилизатор. Вы можете себе представить сутки без звуков музыки? Так же нельзя представить себе мир без искусства. Искусство все время вокруг нас. А нужно ли в нем разбираться, это уже выбор каждого.